Заметки рыбака: Черная кошка по имени Андрэ

Везение как в жизни вообще, так и в рыбалке в частности - понятие тонкое и весьма спорное. Но, думаю, никто не станет отрицать, что бывают дни, когда ну просто фатально не везет, и есть люди, фатальное невезение которых тянется за ними подобно шлейфу, окутывая окружающих, находящихся в этот момент рядом с ними. Наверняка каждый из вас, особо не напрягаясь, вспомнит о таком человеке, который досаждал не только своими действиями, но и просто присутствием.

У меня был знакомый механик съемочной техники, некто Феликс Коган, чье имя стало нарицательным на киностудии им. А. Довженко еще в восьмидесятых годах прошлого века. Он "засвечивал" сотни метров рабочего материала, отснятого на драгоценной в то время пленке "Кодак". Он забывал съемочную аппаратуру в гостиничном номере чужого города. В автомобиле, в котором он ехал в командировку из Киева в Одессу, трижды (!) в пути пробивалось колесо. И, наконец, он умудрился утопить мотор от кинокамеры "Конвас" в мутных водах реки Лыбидь... После каждого подобного эпизода сгустившуюся на съемочной площадке атмосферу разрывал леденящий кровь вопль человека с зарплатой 80 рублей: "Я за все заплачу!!!", хотя всем было ясно, что даже попытка возмещения убытков хотя бы по одному "эпизоду" повлекла бы за собой голодную смерть несчастного Фила. С ним отказывались работать все: от операторов до директоров съемочных групп, но уволить его было нельзя - мешал КЗоТ и простое человеческое сострадание.

Или другой пример. Человек приехал на водоем, установил палатку и, спрятав в нее снасти, надувную лодку и вещи, поехал оставить автомобиль на охраняемой стоянке базы отдыха, расположенной в двух километрах от озера. Там ему объявили таксу - 10 грн в сутки, и она ему не понравилась, ибо "красной ценой" человек считал сумму в 6 грн, которую платил год назад. Он оставил машину вне, так сказать, охраняемой зоны, под забором базы, недалеко от будки сторожа, сообщив ему, что в таком случае вообще не будет платить. Вернувшись пешком к водоему, человек не обнаружил ни снастей, ни вещей, ни, собственно, палатки. Побегав вокруг озера (а было оно немалых размеров), огорченный, он вернулся к машине и обнаружил ее... "разутой", сиротливо стоящей на барабанах. Разъяренный, он рванул выяснять отношения со сторожем и был им бит, с нанесением легких телесных повреждений. Представитель местной милиции, вызванный на место схватки, находился со сторожем в родстве и, оскорбленный неуважительным тоном пострадавшего в адрес лица "при исполнении", слегка добавил ему, пообещав вызвать наряд, если "дебошир" не успокоится...

Приведенные примеры демонстрируют нам два типа невезучих людей, но если первый был явно рожден под несчастливой звездой, то второй стал жертвой разницы в "четыре гривни" - платы за свою скупость.

Кроме того, многим рыболовам наверняка известен такой термин, как "черный глаз" - это когда сосед по берегу или по лодке вдруг замолкает, искоса поглядывая в вашу сторону, или же, наоборот, нервно приветствует каждый ваш успех, употребляя при этом целый букет ненормативных выражений в ваш адрес, после чего клев полностью прекращается...

Но есть один самый неприятный тип невезучих, которые накрывают вас своей отрицательной кармой, как плащом, и выбраться из-под нее можно, лишь дав пинка ее владельцу, сопроводив это действие сочным матом с указанием точного направления движения. Если же вы человек культурный и тактичный, терпеть вам ношу сию, пока она сама с ваших плеч не свалится, или же собирать вещи и радикально менять диспозицию.

СЕРЕДИНА ОКТЯБРЯ БЫЛА ПРОСТО ВОЛШЕБНОЙ.

Неизвестно какое по счету в тот год бабье лето ласкало теплом, щекотало летающей паутиной и дразнило острыми ароматами осени. Густой утренний туман обволакивал все вокруг,

притупляя звуки, и лишь изредка эту тишину нарушали гудки буксира, тянувшего вверх по реке баржу, которая своей кормой утюжила прибрежные камыши на изгибе реки. Часам к десяти солнце, заливая окрестности призрачным светом, пробивало пелену, из которой начинали появляться очертания деревьев на противоположном берегу, входы в плавни и красный бакен № 102, одиноко болтающийся на быстром течении Припяти.

Мы с друзьями, захватив эту последнюю неделю осеннего тепла, откровенно валяли дурака, устраивая поздние подъемы, обильные завтраки, переходящие в обеды, запуская по глади плесов кружки и ловя с лодки толстых лещей, которых бросали в садок с намеренно развязанным дном, ибо заниматься их обработкой для приготовления или, тем паче, заготовкой, было лень. Ближайшим к нам центром цивилизации было село Аташево с магазином, базой У OOP (на которой мы взяли лодки) и пристанью с романтическим названием "Выдумка". Весь этот "мегаполис" находился от нас в двух километрах выше по течению. Практически ничто не нарушало нашу идиллию, за исключением охотников, стоящих лагерем где-то в плавнях и палящих из своих берданок в любое время дня и ночи, а также крыс, довольно плотно заселявших наш остров.

Как-то вечером, когда мы, как обычно, праздно болтались на якоре, наше внимание привлек звук, который невозможно спутать с каким-либо другим: сочетание скрежета стартера, который прокручивают при уже работающем двигателе, и стрекотания ручной газонокосилки могло принадлежать только одному чуду советской техники - лодочному двигателю "Салют" мощностью в полторы лошадиной силы. Еще одной его характерной особенностью являлась способность глохнуть без каких бы то ни было причин. Этот звук всегда вызывал чувство неосознанной тревоги.

Зеленоватый силуэт тарахтящего "Утенка" с согбенной неподвижной фигурой на корме двигался прямым курсом на нас. Когда до лодки оставалось несколько метров, нам удалось разглядеть капитана судна, мирно дремавшего в обнимку с движителем и не реагировавшего на наши предупреждающие крики. Это был тщедушный организм ниже среднего роста, "упакованный" в костюм из дефицитного в то время авиазента и в кепке с длинным козырьком, которую тогда в народе называли "пидоркой", ввиду отсутствия в лексиконе слова "блайзер". Его лодка мягко ткнулась в борт нашей, отчего в воду безвозвратно канул дорогой моему сердцу многофункциональный ножик швейцарской фирмы Victorinox, неосмотрительно оставленный мною на узком носу утлого "Утенка" на случай экстренного обрезания якорной веревки. "Салют" заглох, вернув к жизни своего обладателя, который, очнувшись, окинул нас мутным взором и произнес по-французски:

"Mene zvaty Ondre!", добавив после короткой паузы по украински: "Я самогонеше та кавун... Мекнем?" Причин для отклонения этого заманчивого предложения у нас не было, но именно с этого момента на нас свалилась череда неприятных событий, которую я связываю с возникновением на нашем горизонте явления по имени Ондрэ...

Связав уключины лодок, мы приступили. Ввиду утери ножа, арбуз пришлось разбить ударом кулака, в результате чего перезревшая и уже немного забродившая мякоть покрыла нас с головы до ног. Стакана у Ондрэ, естественно, не оказалось, поэтому "самогонение" пришлось пить из горлышка, а учитывая резиновую "отдушку" продукта, делать это было невыносимо гадко. Несмотря на выпитое, разговор не клеился...

Наконец Ондрэ, сделав над собой усилие, подполз к носу своей лодки и, достав оттуда труп небольшой болотной лыски, произнес: "У вас повар е? " Повара не было, но желание поживиться дикой курочкой присутствовало. В этот момент сработала трещетка катушки у удилища, оставленного на берегу и наживленного эксперимента ради шестисотграммовым подлещиком в качестве живца, который болтался на крючке уже третий день. 

Катушка затрещала несколько раз, как бы приноравливаясь, а затем, взвыв, отдала всю "стальку", намотанную на ней, за каких-то несколько секунд. И только благодаря тому, что закреплена она была посредством петли, наброшенной на стопор барабана, спиннинг остался на берегу.

У нас появился формальный повод расстаться с Ондрэ. Он проводил нас до лагеря, где торжественно вручил лыску и, невнятно попрощавшись, поставил правую ногу на нос лодки, а левой попытался оттолкнуться. В следующее мгновение лодка тихо поплыла вдоль берега, а Ондрэ, лежа в воде вниз лицом, пускал пузыри и даже не пытался всплыть. Общими усилиями мы с Юрой выволокли его на сушу и поймали лодку. Прохладная водичка слегка отрезвила нашего нового приятеля. "От, б..ь! Повни броды набрав!" - сокрушался он, игнорируя мокрые штаны, куртку и все остальное нательное обмундирование. Пришлось налить ему "для здоровья" и выдать во временное пользование ватные брюки и теплый свитер. Теперь кому-то нужно было отправляться с Ондрэ в его стойбище, чтобы забрать выданные ему вещи. Поехал Юрик...

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ ВЕРНУЛСЯ ЖЕКА

Жека был третьим членом нашей компании, который ловил по плавням щуку. Жека был продвинутый по тем временам рыболов, обладатель гэдээровского спиннинга и безынерционной катушки "Орион-001" за 45 рублей. На него же возлагались обязанности повара. Критически осмотрев подаренную лыску, Жека ловко лишил ее головы, крыльев и снял чулком кожу вместе с перьями. Открывшийся взору скелет, обтянутый рельефными мышцами, до боли напоминал двоюродного брата несчастной лыски - "диетического" цыпленка по рубль шестьдесят, прозванного в народе "синеньким". "На первое сварим бульон, а на второе потушим мясо в белом соусе!" - волнуясь произнес Жека, соскучившийся за мясным. Крысы одобрительно зашуршали в камышах.

Бульон сварился быстро, а вот "мясо" пришлось тушить около трех часов до той степени готовности, когда его можно было наколоть на вилку, а поскольку бензин в "Шмеле" все равно закончился, утка в белом соусе была объявлена готовой. В этот момент вдалеке послышался шум знакомого агрегата. Приближался он со стороны противоположной той, в которую проследовали наши приятели три часа назад... Наконец из-за камышей показался и сам "Утенок". Юрик висел на моторе в "позе Ондрэ", а сам носитель сего гордого имени спал в носу судна, свернувшись калачиком. Лодка причалила, и Юрий, наступив попутно на Ондрэ, выпал на берег. Он был нетрезв. Слегка придя в себя, он рассказал, что Андрюхин бивак они нашли быстро, но товарищи его были настолько растроганы благородным поступком Юры, спасшего их друга, что усадили за стол и долго не хотели отпускать. Затем Юрик завалился в палатку, откуда незамедлительно раздался богатырский храп. Ему пытался вторить из лодки Ондрэ, но получалось у него неубедительно. Пришлось нам с Жекой пировать в одиночестве...

Ночью я проснулся от того, что палатку рвало в разные стороны порывами ветра, а по стенкам хлестал ливень, от чего вода затекала во все щели нашего прогнившего от времени жилища. Снаружи гремел гром и деревянные детали (толи паелы, то ли весла) одной из лодок. В следующий момент вход в палатку распахнулся, и появилась мокрая и обалдевшая физиономия Ондрэ. "Мужики! Пустпъ до себе, бо в мене палатка потекла!" - запричитал он, не поняв спросонья, что спал в лодке. Ситуация в нашем одноместном "теремке" была сходна с ситуацией в одноименной сказке, связанной со вселением в теремок персонажа по имени Медведь. Потеснившись, я любезно предоставил ему место под стенкой, в луже, резонно предположив, что мокрому человеку все равно где спать.

Утром дождь стих, но ветер усилился. Припять пенилась барашками, накатывая волны на наш берег. Ондрэ проснулся последним и неприятно удивил нас тем, что сразу полез в портмоне проверять, на месте ли его "представительская" сторублевка. Затем он обвинил нас в пропаже своего фонарика типа "жучок", завел с первого рывка свой "Салют" и уплыл, не попрощавшись... Мы вздохнули с облегчением, освободившись от его навязчивого присутствия, но радость наша была преждевременной. Отрицательный заряд этого Ондрэ был настолько могучим, что все наши дальнейшие приключения проходили под его негативным влиянием...

Жека, встретивший накануне друзей, отдыхающих недалеко, решил остаться еще на недельку, а мы свернули лагерь и, погрузившись в лодку, попытались отчалить. Ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза нам это не удалось, ибо навальный ветер тут же разворачивал лодку боком и заливал водой. Пришлось раздеваться и толкать ее, пока не закончится мелководье. Реку мы перегребали минут сорок и в финале умудрились сломать лопасть весла. До базы нужно было подниматься против ветра и течения около двух километров, поэтому пришлось нам снова разоблачаться и, привязав к носу лодки веревку, по очереди тащить ее по воде, подобно героям известной картины.

Наконец, когда мы вымотанные, мокрые и замерзшие достигли конечной точки, злой комендант базы устроил нам форменную экзекуцию с мытьем лодки и возмещением ущерба за сломанный инвентарь. В конце концов, отчитавшись и кое-как просушив на ветру кальсоны, мы решили посетить местное сельпо с понятной целью, но на его дверях висел замок без какого-либо объяснения причин...

Поняв, что согреться можно будет только в буфете "Метеора", мы поплелись на дебаркадер.

В зале ожидания среди развешенных по стенам агитплакатов, рассказывающих о правилах поведения на воде и выполнения гражданами норматива по одеванию противогаза, уныло томились еще несколько человек. Согласно расписанию "Метеор" должен был прибыть в 16.00, но ни в шестнадцать, ни полчаса спустя он не появился, зато из дверей с надписью "Начальник пристани" появился человек в мундире, с якорями на рукавах и в фуражке с "крабом". Откашлявшись, он сообщил присутствующим, что "ракета польомилася при выходе з рейду миста Чорнобиль" и другой сегодня на Киев не будет. Однако через двадцать минут должен быть "Метеор" из Киева, которым можно добраться до Чернобыля и оттуда уехать домой автобусом.

Мы восприняли эту новость с покорностью фаталистов. Но через двадцать минут "Метеор" таки подошел! Половина его салона была заполнена товарищами по несчастью, подобранными на пристани Теремцы, поэтому в буфете остался только напиток "Буратино" и вафли "Снежинка"...

На чернобыльском автовокзале, по логике событий, последний "борт" на Киев должен был укатить перед нашим носом, но этого не случилось. Мало того, совершенно пустой "Икарус" готов был отвезти всю нашу рыбацкую братию прямо на Площадь Шевченко с максимальным по тем временам автобусным комфортом. И я, загружаясь в салон, подумал, что нам все-таки удалось "сломать карту". И мы расслабились. И напрасно, ибо водитель автобуса оказался редкой сволочью. Отъехав пару километров, он начал требовать плату за багаж, грозя в противном случае остановить автобус, а поскольку назвать багажом рыбацкий рюкзак и удочки может только отъявленный подонок, то и ответ на это непристойное предложение оказался адекватным.

Водила благоразумно решил, что останавливать в лесу переполненное злыми мужиками транспортное средство вредно для его здоровья, поэтому придумал другой абсолютно иезуитский способ насолить нам. Он врубил в салон концерт хоровой капеллы "Думка", транслируемый по "Промшю", и поехал со скоростью 30 км в час. В результате в Киев мы въехали в половине первого ночи, когда весь общественный транспорт был уже в депо...

Возможно, Ондрэ и не имеет никакого отношения ко всей этой цепочке неудач и недоразумений, начавшихся с упавшего в воду с его участием ножика Victorinox. Возможно...

Однако когда в магазине прямо передо мной в кассовом аппарате заканчивается лента или бензозаправка закрывается на технологический перерыв, я невольно оглядываюсь по сторонам в поисках его кислой физиономии...
https://minus30.com.ua